“Я сиджу поряд з мертвим чоловіком. Я вдова в 25”: дружина загиблого українського офіцера написала зворушливий допис про коханого чоловіка
Дружина загиблого у війні з окупантами українського офіцера Віктора Сушкова стала вдовою у 25 років.
Ірина Сушкова, яка працює журналісткою в одному з українських видань, написала в Facebook в пам’ять про нього зворушливий допис, повідомляє Про Львів.
“Я сейчас напишу самые страшные слова в своей жизни. Напишу на русском, последний раз, потому что на нем я говорила только с тобой. Не писать не могу, я хочу чтобы весь мир кричал, каким ты был. И без тебя я умею только одно – писать.
Я сижу рядом с мертвым мужем. Моя жизнь лежит рядом со мной в закрытом гробу. Моя жизнь, которая вытирала мне слезы и говорила, что никогда не оставит. Которая всю ночь гладила меня, когда было плохо. Которая хвасталась мной на каждом шагу. А я хвасталась тобой. И благодарила Бога, что ты такой есть. Меня как будто больше не существует.
Я не знаю более чистого, доброго и достойного Человека. Ты был лучшим во всем. Не потому что мой. Так и было, у тебя все получалось. Тебя везде ценили.
Мне звоном в ушах стоят все твои слова. Только ласковые, других ты не говорил ни разу. Если у нас дома появлялось что-то классное, ты в тот же момент говорил, с кем мы поделимся. Если что-то случалось, я держалась только из-за тебя. Одного «зззая!» хватало, чтобы стояла по струночке смирно.
Ты летел со службы домой с полными карманами шоколадок, чтобы я не грустила. А все, что брал с собой, вечно раздавал похвастаться как я готовлю. Ты никогда ничего не боялся, ни разу. Ты сиял улыбкой каждый день, даже если все было плохо. «Я тепло одет и хорошо кушаю», – на все случаи жизни.. Ты строил планы на год вперед, когда мы поедем к родителям. «Я тебе хоть раз в чем-то отказывал?» – отвечал ты на все мои самые глупые глупости. «Вот я тебя подлечу и все точно будет хорошо, нам еще детей рожать», «Какая работа, главное, чтобы ты была здоровая и счастливая», «Хочу себе такую маленькую девочку», – говорил ты каждый божий день.
И всегда помогал, я могла просить, что угодно. «Ты что командирша?» – подшучивал ты с хитрой улыбкой. «Хуже, – говорила я, – я жена командира» и целовала в нос.
Я могла тебе рассказать то, что не говорят никому и никогда, а ты всегда понимал.
После свадьбы к сердечку возле моего контакта ты добавил домик и сказал «Теперь ты – навсегда мой дом».
Я знала, какими мы невыносимыми будем в старости («ззззая, опять сковородка не на своем месте», «зззая, зззая, кто кофе пил и капсулу не достал»), я знала, какие глаза будут у наших детей. Я давно придумала,что дарить тебе на первую годовщину свадьбы. А выбирать пришлось венок на могилу. В последнем разговоре ты сказал, что охраняешь мой сон. Теперь я охраняю твой до конца своей жизни.
Ты офицер с таким внутренним кодексом чести, что этим с..кам и не снилось. Ты – мое сердце! Ты – моя душа! Был и будешь. Я безмерно тебя люблю и горжусь.
Я проклинаю этих фашистов за тебя, родной, за наших с тобой нерожденных детей, за украденную жизнь, твою и мою.
Я сижу рядом с мертвым мужем. Я вдова в 25. Мою жизнь украли нелюди. Мою жизнь украла е..учая россия.”
